портал Викеньтьва (ТРИЗ-Шанс), посвященный гениальности. Опции

[АВС]

Наткнулся на портал Викеньтьва (ТРИЗ-Шанс), посвященный гениальности. Обнаружил много интересных для себя и забавных материалов. Навскидку:

* * *

И сказал им Иисус: "Кто, вы говорите, есть я?"
И ответили ему философы:
"Ты - эсхатологическая манифестация основы нашего бытия,
явленное нам онтологическое основание контекста самой
нашей сущности".

И ответствовал им Иисус: "Чего-чего?..."

* * *

«Разочарование в разуме - это, собственно, страх перед разумом, который рано или поздно столкнёт нас с действительностью. Разум нас подводит, потому что заставляет испробовать боль разочарования, предвещая наши неудачи или честно и неумолимо их констатируя. Вот почему мы стремимся уклониться от него, как от чего-то неприятного, и пытаемся действовать, как говорится, за его спиной. Мы ведём себя подобно должнику, уклоняющемуся от своих обязательств и надеющемуся, что всё сойдёт ему с рук, пока его не заставят раскрыть счёта. Отказ от разума есть не что иное, как бегство и уклонение от реальности. Это характерная черта упадочных эпох, когда люди утрачивают отвагу жить».

Карел Чапек, Разочаровал ли нас разум? / Письма из будущего. Неизвестный Чапек, СПб, «Глобус», 2005 г., с. 464.

* * *

«Одним из сильных зрительских впечатлений явился для меня в своё время спектакль «Фантазии Фарятьева» в московском «Современнике». Я запомнил на всю жизнь это ни с чем не сравнимое ощущение, когда медленно открылся занавес и в глубине сцены внимание наше привлёк печальный пожилой человек в потертом, слегка лоснящемся старомодном кителе. Человек был неподвижен, задумчив и суров, он смотрел вверх, медленно панорамируя взглядом. Я помню, как сразу же притих и растерялся зритель. Это был странный и неожиданный удар по нашим эмоциям, удар, шокирующий нас своей правдивостью и своей таинственностью одновременно. Мы поверили этому бесхитростному человеку, сразу же поверили в крайнюю искренность его намерений и одновременно не опознали эти самые намерения, что и было самым интересным. Помню, как я, загипнотизированный столь талантливым и неординарным началом, вздрогнул от режиссёрской зависти. Помню, как тихо открылась дверь, вошла актриса, исполняющая роль мамы, как тихо, трепетно и вместе с тем очень правдиво начался этот спектакль. Потом человек не спеша удалился, обстановка на сцене выровнялась, стала понятнее, нормальнее. Вскоре спектакль пошел так, как я того и ожидал, - хорошо и культурно.
В антракте я побежал за кулисы и спросил у Игоря Кваши: как родилось в спектакле такое прекрасное начало? Кто придумал? Кто сыграл? Кваша ответил примерно так: «Никто не придумал, никто не сыграл. Это наш идиот пожарник вечно торчит на сцене, не может себе уяснить, когда открыт занавес, когда закрыт. Всё шарит глазами по потолку - нет ли где огонька...»».
Захаров М.А., Театр без вранья, М., «Acт»; «Зебра Е», 2007 г., с.333-334.

* * *

Красота шахматной партии — это не красота искусства; это красота борьбы. Тот, кто борется, не может выбирать себе задачу по вкусу; не может, если не получается задуманное, смешать фигуры и начать игру заново; не может откладывать решение. Он всегда обязан стремиться к победе. И мера красоты здесь скорее всего та же, что и для подвига. Она — в стремлении сделать явью почти невозможное, в готовности пожертвовать решительно всем ради свершения этого чуда, в исчерпывающей проверке этой готовности на деле. Подвиг стоил бы немногого, если бы герой мог заранее точно рассчитать, что для него самого дело обернется благополучно.

* * *

«Подавляющее большинство граждан наших бескультурных культурных государств всё меньше предаются размышлениям как нравственные личнос¬ти, дабы не вступать беспрестанно во внутренние конфликты с обществом и заглушать в себе все новые побуждения, идущие враз¬рез с его интересами. Унифицированное коллективное мнение помогает им в этом, по¬скольку оно внушает, что действия коллектива должны измерять¬ся не столько масштабом нравственности, сколько масштабом выгоды и удобства. Но в результате становятся ущербными их души. Если среди наших современников встречается так мало людей с верным человеческим и нравственным чутьем, то объяс¬няется это не в последнюю очередь тем, что мы беспрестанно при¬носим свою личную нравственность на алтарь отечества, вместо того чтобы оставаться в оппозиции к обществу и быть силой, по¬буждающей его стремиться к совершенству…».
Альберт Швейцер, Культура и этика, 1923 г. Подробнее »